— Утеряна, говорите? — хитро усмехнулся Чэн-Я. — Плохо искали, наверное!
И отдал под присмотр многочисленному племени маалеев.
Толпа свидетелей понимающе закивала головами.
Коблан ошарашенно вытаращился на меня, увидел, что я улыбаюсь — и вдруг оглушительно захохотал. Я не удержался и расхохотался вслед за кузнецом. Подмастерья, сидевшие в конце стола, робко захихикали, но их робость вскоре прошла…
Во тьме или при свете, здесь или нигде, вчера или завтра — один Меч встал спокойно против неба!
Маскин Седьмой. Тринадцатый. Двенадцать свидетелей, не боящихся красного цвета, и гордый меч проклятого Масуда… Пояс Пустыни, Маскин, бывший Седьмым и ставший Тринадцатым.