— Охотно, ваша милость, — сказал палач, — ибо я добрый католик и твердо убежден, что поступаю справедливо, исполняя мою обязанность по отношению к этой женщине.
— Как — плохо? Что ты хочешь этим сказать, дурак? — спросил д'Артаньян. — Что здесь произошло?
— Так в чем же дело? Как только кончится осада, мы похитим ее из этого монастыря, и все тут.
Оруженосец подтвердил кардиналу все сказанное ему двумя мушкетерами относительно Атоса. Кардинал одобрительно кивнул и пустился в обратный путь с теми же предосторожностями, какие он принял, отправляясь в трактир.
— А, вспомнила? — сказала г-жа Бонасье. — Графиня Винтер.
Я провела весь день и всю ночь в молитве: я надеялась, что бог простит мне самоубийство.