Когда наёмники уехали, гном кивнул Рону, и тот исчез в траве. Вернулся он через десять минут, улыбаясь во весь рот.
— Закройте глаза и стойте так, пока я не разрешу их открыть, — ответил гном.
Так что, когда окончательно надувшийся на нас гном объявил о завершении пути, нашей с нубийцем радости не было предела. Мы просто мечтали оказаться в горячей ванне и тёплой постели или как минимум согреться у костра и поесть горячей пищи.
Переписав набело по три экземпляра договора — на гномьем языке и на шаморском, — я подписал все шесть и передал их на подпись гномам. Когда всё было ими ещё раз проверено и подписано, я сделал ещё одну копию, без подписей, специально для своего предстоящего разговора с герцогом.
Почесав руки, с непривычки заляпанные чернилами по самые локти, я завалился спать тут же за столом, идти вниз просто не было сил.
Женщины поохали и погладили меня по голове, говоря, что потерять себя — это самое страшное, что может случиться с человеком.