А потом почти случайно сгрыз сухарь целиком. И лишь после этого в душе Севки шевельнулось что-то вроде угрызения совести. Шевельнулось, если честно, слабенько, почти незаметно.
– Ко всему. Стрельба, рукопашный бой, минно-взрывное дело, оперативная подготовка – всего понемногу.
Севка снова захрипел, перед глазами поплыли радужные пятна.
– И примите к сведению, Всеволод Александрович… – Севка снова не оглянулся.
Два «ЗИС-6» съехали в заросшую лесом ложбину.
Луч фонаря опустился ниже, осветил женщину, стоящую на коленях, и тело, лежащее на мостовой. Черная милицейская шинель. Стоптанные сапоги. Рука, откинутая в сторону. Луч осветил лицо.