Огромная штуковина, прятавшаяся в клубах серого тумана, была неподвижна. Видеорегистратор тихо загудел, приступив к исполнению программы, и Хэван прислонился плечом к стене, устраиваясь поудобнее. Ему оставалось только ждать.
– Рэндал Маршалл, – пробормотал толстяк, что, видимо, командовал ударной группой флота. – Вот кто растревожил это чертово гнездо.
Пригнувшись, Хэван повернул рукоятку, и байк тихо загудел. Тогда Лэй отпустил тормоза, и черное чудовище рвануло с места, оставляя за собой шлейф пыли. Лэйван ловко обогнул упавшую остановку общественного транспорта, вывернул на главную трассу и прибавил скорости.
– Ничего, капитан, – тихо сказал Лэйван. – Когда кончается что-то одно, сразу начинается что-то другое.
Глотнув обжигающего льда, Лэй тихо зарычал. Он ненавидел все это, но у него хватало ума понять, что на самом деле сейчас он ненавидит себя. За то, что не может никак сделать выбор, решиться на что-то. Куда ни кинь – всюду клин, как говорил его первый наставник – Воронов. И эта собственная нерешительность бесила Лэя больше всего. Раньше бы он и глазом не моргнул, сделав выбор в доли секунды, тот или иной – неважно. Важно то, что он колеблется, а это страшный грех, это – непрофессионально. Это предвестье конца, знак того, что стал слишком стар для такой работы. Но он никак не мог выбрать. Никак.
– Я… – Сеймур откашлялся и повысил голос. – Я не думаю, что это хорошая идея.