Он вывалился в реальность рубки управления под звон тревожных зуммеров и крики экипажа и сразу же вскинул руку.
В ту же секунду патрульный катер, что не подавал признаков жизни, вдруг ожил. Он с места стартовал на оставшихся движках к станции, а его гипердвигатель вспыхнул от перегрузки фиолетовым сиянием. С корабля-кляксы ударил еще один луч, развалив надвое патрульный катер, но было поздно. Оба обломка влетели в шар навигационной станции, а потом детонировал гипердрайв.
Рэнди знал, что только один корабль был выпущен из системы – уцелевший крейсер дагорианцев. Он ушел в прыжок больше полусуток назад, неся в своих банках всю информацию, что удалось собрать и команде Рэнди, и ребятам с Камелота. Сандерс особо об этом не распространялся, но Маршалл все-таки вызнал, что ход операции был ускорен, – в систему недавно прибыл автоматический бот, что принес инструкции для уцелевшего флота. И теперь операция должна была пройти по сценарию, что разработали федералы на основе полученной информации. Выдавая Маршаллу новые распоряжения, Сандерс не скрывал облегчения. Теперь военный флот не собирался атаковать врага с налету, в лоб, как поступили дагорианцы. Федералы – тертые ребята, что сталкивались со многими кризисами, они знали, что нужно делать. Во всяком случае, Рэнди на это надеялся, потому что ему, как ни странно, забыли сообщить о смысле операции.
Уже не молод. Но это не предел для нынешней медицины. Еще пять лет может вполне отлетать на этой должности. Высокий, тощий, на голове пушок из седых волос. Глубокие морщины на лбу, но взгляд уверенный, насмешливый, и руки не трясутся. Эти руки могут на ходу перебрать двигательную систему и собрать замену охладителю. Починить генераторы и поменять гравитационные решетки.
Все было очень плохо, это Хэван прекрасно понимал. Враги нанесли удар по космопорту и по городу. Это могло произойти лишь в одном случае, если флот Авалона разгромлен. А это означало, что атака врага завершилась успехом и нынешнее затишье лишь предвестник огромной бури. А он, Лэйван Хэван, заперт на этой проклятой планете и теперь вряд ли с нее выберется.
В его голосе явственно слышались тревожные нотки, и капитан нахмурился. Он рывком сел, спустив ноги с дивана.