— Но такой уж сегодня день. Разбудили миссис Хадсон, она — меня, а я — вас.
Холмс покачал головой: видимо, объяснение не удовлетворяло его.
— Мы проведем ночь в вашей комнате и выясним причину шума, напугавшего вас.
Она опустила на лицо черную густую вуаль и вышла из комнаты.
— По-моему, это в высшей степени темное и грязное дело.
— Увы! — ответила девушка. — Ужас моего положения заключается в том, что мои страхи так неопределенны и смутны, а подозрения основываются на таких мелочах, казалось бы, не имеющих никакого значения, что даже тот, к кому я имею право обратиться за советом и помощью, считает все мои рассказы бреднями нервной женщины. Он не говорит мне ничего, но я читаю это в его успокоительных словах и уклончивых взглядах. Я слышала, мистер Холмс, что вы, как никто, разбираетесь во всяких порочных наклонностях человеческого сердца и можете посоветовать, что мне делать среди окружающих меня опасностей.