— Потому что бросать умирающего человека — это не по-человечески, — по-моему, я это сегодня уже говорила.
Как будто мы ни о чем с ним не договаривались! Мне захотелось провалиться под стол.
Несмотря на жуткую скученность, никто не сталкивался, все танцоры двигались, словно много лет репетировали.
— Пришли посмотреть на эльфа, — подтвердил мои опасения Гвоздик.
Вышли из дома мы молча. Вандерштутель почему-то мелодично позвякивал при ходьбе.
— Не говоришь на старшей речи? — перешел он на понятный мне язык, и выражение его лица стало еще более презрительным, хотя мне казалось, что это уже невозможно. — Я спросил, не ты ли отец недоэльфа?