Добавил, от Министерства Призрения гимназисту ещё что-то будет, Государь за старание велел, а часы от меня для памяти. Теперь картограф мой весь, думаю, вместе с семейством.
– И что? Думаешь, ему не обидно? Заодно и тайну скроет.
– Так точно, Ваша Милость. Ключи, гроссбух и безразмерный кошель. Они не запечатанными остались.
Внутри Храма никого не было, во всяком случае, я никого не видел, может быть, кто-то ушёл во внутренние помещения. Лампы не горели, сейчас самые короткие дни года, так что про дневной свет можно забыть. Мне это не помеха. Дошёл до своей глыбы, постоял рядом. Не молился – не умею, просто помедитировал немного.
– Я уже понял. Серьёзный случай. Танцует неплохо, однако без души, как будто выполняет гимнастические упражнения на плацу. Танцовщицу или актриску ему подставлять бесполезно.
– Милый! Прости! Не могу рассказать, я под обетом.