Она занервничала, глазами захлопала. Вы, говорит, наверное, сторонник насильственного преобразования общественных институтов? А он голову слегка наклонил и угол губы дюйма на полтора в сторону – вот и весь ответ.
– Женщину? – перебил Князь, напряжённо вслушивавшийся в эту обвинительную речь. – Какую женщину? Смерть, о чем это он? Нешто и Упырь к тебе лапы тянул?
Скорик задумался. Про медленную смерть понятно – кому охота десять лет в параличе лежать или высохнуть заживо? Про мучительную тоже ясно.
Наконец, вышел Эраст Петрович – один и без кожаного кепи. Когда он подошёл ближе, Сенька увидел, что вид у господина Неймлеса не такой аккуратный, как раньше: куртка на плече надорвана, на лбу царапина. Он лизнул правый кулак – костяшки пальцев сочились кровью.
– Эх! – махнул он рукой. – Покажу, не жалко! Знайте Сеньку Скорика!
А палец у Смерти оказался горячий, и от неожиданного этого прикосновения Сенька вдруг взял и разрыдался.