– Меня в детстве дед на охоту брал, – спокойно отзывается Димид. – Это как на велосипеде, разок сделаешь правильно и уже не забудешь.
– А чего тогда рожу скислил? – допытывается женщина.
Проводит пальцем по глубокой царапине в древесине. Ни следа не остается.
Чем больше мы сражаемся, тем виднее наши различия в манере боя. Шаргам выше уровнем, он вкладывает столько Тьмы в удар, что мои заклинания трещат и готовы рассыпаться. Удары сильнее, он явно не пренебрегал вкладывать очки в Силу, как я. Каждый удар заставляет отступать, заставляет боятся следующего, делать все, чтобы не попасть под хлесткие и могучие удары Тьмой. О дальнобойных атаках и не задумываемся, нет времени.
Бесполезный теперь экран широченной плазмы, хотя, как зеркало сойдет. Ажурный столик с вазой и завядшими ромашками. Дико смотрится, уверен, ваза стоит столько, что можно фуру ромашек купить.
Хрум! Кисленько, однако. Еще пол яблока осталось.