Очнулась окончательно только лежа на земле во дворе возле какого-то дома — темного, мрачного, и страшного. Солнце обжигало ее голое тело, но Герда не чувствовала ничего ниже пояса. А при попытке двинуться прошибала такая страшная боль, что девушка едва не теряла сознание. Слезы лились сами собой, а из всех конечностей двигались только руки.
Интересно, за что его наказали, за что запретили заниматься лекарской деятельностью? Преступный врач? Здешний доктор Менгеле? А что, очень даже может быть. Впрочем — это не мое дело. Не мое — пока он мне не стал вредить. Или моим друзьям.
Но…ждать долго не пришлось. Раздвинув рукой шторы, ко мне вышел мужчина лет тридцати пяти на вид, в обычном для среднего класса горожан наряде (я таких много видел на улице) — светлая рубаха с отложным воротником, добротные штаны из дорогой ткани. Волосы довольно-таки длинные, стянуты сзади в хвостик. И пахнет от него благовониями, а не спиртом или хлоркой. Впрочем, скорее всего здесь и не подозревают о бактериях и всяческих нехороших микробах. На Земле ведь думали, что лихорадки вызываются бесами, а хуже всего — когда ты моешься. От воды ведь все болезни! По крайней мере, так считала просвещенная Европа.
Ограбить прямо в лавке меня никто не попытался, потому я сделал вывод — скорее всего это произойдет чуть позже, где-нибудь по дороге в квартал ремесленников. Именно туда меня направила Аурика. Но скорее всего она будет в этом деле совершенно ни причем. Потому этот меняла так погрустнел. Вероятно представил, как ему придется оправдываться перед ней.
Сегодня ушел от смерти просто чудом, просто потому, что этот тип опять же не ожидал от меня бегства, думал, что я героически вступлю с ним в смертельную схватку. Нет, мужик, шалишь! Я кое-что понимаю в войне, и знаю, когда надо героически биться, а когда побыстрее «делать ноги». А с тобой мы еще встретимся! Гарантия! И я сделаю все, чтобы ты не был мной разочарован…хе хе… А пока что спать. Дверь запер — так, на всякий случай. Бабка мне нравится, но…береженого бог бережет.
Возчик на козлах вдруг выругался, да так грязно, что Яра довольно ухмыльнулась и решила запомнить его слова. В жизни пригодится! Карета толчком затормозилась и замерла, пропуская вылезающий из улицы справа здоровенный фургон, доверху нагруженный ящиками и мешками. На повороте длинный фургон зацепился колесом за фонарный столб, стоящий на перекрестке, и ось повозки опасно затрещала, угрожая переломиться и устроить ее хозяину большие-пребольшие неприятности. Только представить — во-первых фура перегородит половину улицы, где и так едва могут разъехаться две большие повозки.