Все последние двадцать лет кто только не норовил попрекнуть Уве, что тот не пользуется пластиковыми картами. Он же считал, что живые деньги надежней, как-то обходилось ими человечество тыщи лет, и ничего. Ну не доверяет Уве банкирам и ихней электронике.
Соседи говорят, что за последние дни Уве будто подменили. Мол, никогда прежде не видали его таким «неравнодушным». Чушь собачья, возразил им на это Уве: то, что он не сует нос в их делишки, еще не значит, что он «равнодушный» вообще. «Равнодушным», леший его забодай, он не был никогда.
Уве демонстративно вздыхает. Не отводя глаз от плексигласа, прокатывает карту. Та срабатывает.
– Господи боже… ты что, кого-то закрыл в ГАРАЖЕ, Уве? – взревела она, хватая Уве за плечо.
Его прозвали бирюком. Может, и верно, кто знает? Да он и не больно задумывался над этим. Еще звали «нелюдимом»: видимо, считали, что Уве недолюбливает человеческий род. Что ж, с этим он мог бы согласиться. Люди редко отличаются особым умом.
– Айпады различаются по объему памяти, – переводит на более понятный язык Йимми: впору переводчиком в миграционную службу поступать.