Увалень едва успевает убрать здоровенную башку – еще чуть-чуть и схлопотал бы створкой по морде.
– А чья она? – поинтересовался отец, выпрямившись и вытирая тряпкой промасленные пальцы.
– Тише, Уве! – кидает Парване и с мольбой смотрит на юношу: – Что нам делать? Он весь как ледышка!
Девчушка смотрит на него так, словно он предложил ей пиво и сигарету.
Они снова поладили. На два месяца. Потом опять разругались, из-за системы отопления. А покуда ладили, славное было времечко, говорила Анита.
Шкет ковыряет носком снег. Сконфуженно трет нос всей пятерней.