– И ты хочешь попробовать открыть его снаружи? – недоумевает Уве.
Клоун, похоже, растерян – состояние, надо сказать, не самое подходящее для клоуна.
Она вдруг хохочет, совершенно огорошив его. Так газировка, если слишком быстро плеснуть в стакан, вспенится и польется через край. Никак не вписывается этот хохот ни в серый бетон, ни в прямоугольную геометрию каменной плитки. Шумный, хулиганский, против всех предписаний и правил.
Голос шелестит, точно страницы газеты. Уве теребит железный лист.
Ночными проселками Уве мчал так, как ни до, ни после того. Всю дорогу Соня держала здоровенную башку Эрнеста в своих ладошках. Когда добрались до ветеринара, кот еще дышал, но раны были слишком велики, и слишком много крови он потерял.
Паренек показывает. Уве смотрит на него, прищуривается.