Перед ними на банкетке, скрестив руки на груди, сидит Уве, злой как черт. По бокам сидят девочки – старшая, скучая, смотрит в потолок, у младшей рот до ушей – точно ей только что разрешили ежедневно в течение месяца завтракать мороженым. С обоих краев к скамейке приставлены два дюжих мордоворота из больничной охраны.
Странное дело – осиротеть в шестнадцать лет. Лишиться семьи, не успевши обзавестись собственной. Это совсем особенное одиночество.
– А по телевизору не было ничего интересного.
– Эй, вы! – кричит он во тьму. – Вы чем там занимаетесь?
– Правильное? – растерянно переспрашивает она, как будто бывает железо неправильное.
Кошак смотрит в ответ – он не сердится, скорее расстроен. Уве уныло таращится в окошко. Что ж, он в таких же расстроенных чувствах.