– Сорри, чувак, не удержался, – извиняется Йимми и со смущенным видом передает мелок назад Парване.
– Тут сказано, что ты уходишь по собственному желанию.
Она поворачивается кругом. Взгляды их скрещиваются. Руки Уве преспокойно лежат в карманах, ее же кулаки пляшут у него под носом, будто отгоняя двух мух величиной с микроволновку. Ни один мускул не дрогнул на лице у Уве – не дождется.
Уве не особо понимал, что за черт дернул его отказаться. Может, не понравился надменный тон письма. Может, домик был последней семейной реликвией.
Чиновник в белой рубашке вздыхает, словно его следующая угроза адресована карапузу.
Будто он такой неблагонадежный, что ему нельзя свободно прохаживаться по больнице, как другим посетителям.