– Нет, – невозмутимо ответствует Парване.
Вот так Уве стал прибираться ночью в поездах и прибирался там два года. А не стань он ночным уборщиком, никогда бы не пришло то утро, когда, возвращаясь со смены, он увидел ее. Ее красные туфельки, золотую брошку и золотисто-каштановые локоны. А ее смех – как забыть ощущение, будто кто-то босыми ножками пробегает по твоему сердцу.
Надевает пиджак, проверяет внутренний карман – на месте ли конверт.
– Кто такой Патрик? – интересуется Уве у подбородка.
– Главное – железо есть, – говорит Уве так, точно это уже вопрос решенный.
– Кто тут у нас? Девочка! А что мы покажем девочке? Может, фокусы? – дружелюбно кудахчет клоун и ковыляет к младшей, точно пьяный лось, путаясь в непомерных красных башмаках. Уве с ходу определяет, что обуться в такое может только абсолютное ничтожество, – нет чтобы найти себе нормальную работу.