— Останавливаемся здесь, — объявил я, увидев наконец подходящую лужайку. — Пока лагерь не разобьём, никому не ложиться и не садиться.
Марина Земец, Владеющая шестого ранга и редкая оторва, совершенно естественным образом вписалась в архивный отдел, которым руководила Лена Менцева-Арди. В своём нелёгком архивном труде архивисты обычно предпочитали использовать ножи и удавки, но и стреляли все отлично, включая даже Марину, для которой владение оружием было необязательным. В своё время Лена восприняла название группы как ещё одно проявление странноватого юмора Кеннера, но он объяснил ей просто: «Если вас прямо называть диверсантами, то о вас будет знать любой, кто увидит зарплатную ведомость или, скажем, график отпусков. А на старшем писце-архивисте Радиме Раскове даже взгляд не задержится».
— Бабушка, это действительно очень интересная для меня тема. Но я не понимаю, почему ты решила это мне рассказать. Тем более это вроде бы секрет, а я вроде как чужак.
— Ну ты даёшь, Кени! — ошеломлённо сказала она. — Нет, ну надо же — мой муж в роли бордельной мадам!
— Ну ладно, но только её, и чтоб товарный вид не попортили.
— Ну вот взять для примера ситуацию, когда кусок леса вырубают и распахивают под пшеницу. Для одного человека это преступление против природы, для другого это признак прогресса, а третий просто хочет есть. Три человека одинаковой культуры и воспитания, живущие рядом, видят одно и то же событие совершенно различным, и часто противоположным образом. Это индивидуальные предрассудки, а ведь есть ещё национальные, расовые и общечеловеческие. В целом Сила нас плохо понимает.