— Да? — спросил я из вежливости. Последнее, что мне сейчас было нужно — это религиозная беседа. Нет уж, с дядей Петей у меня свои, особые отношения, которыми я ни с кем делиться не буду.
Как-то так у нас с мамой устоялось, что днём маленькую комнату занимал я, а она сидела в зале, смотрела телевизор. Или на кухне — кроссворды разгадывала. А вот ночью я ложился в зале, а она — в маленькой комнате. Кажется, это произошло после того, как я вырос из детской кроватки, а покупать что-то новое денег не было, и пришлось перебазироваться на диван. В общем, у меня в распоряжении были сейчас телевизор и балкон. Телевизор — отстой, а вот балкон…
— Ну вот когда левых пацанов подпишем на нас дело делать — тогда и поделим, как ты сказал. А своих я обманывать не буду.
— Это жизнь! Твоя жизнь! Она тебе богом дана, это — чудо. Будь благодарен за это чудо! Что ты о смерти-то…
— Поздравляю, — хлопнул я его по куртке, окончательно пришпандыривая воображаемую этикетку. — Теперь ты — уголовник. Сайонара.
— Вспомнил! — Я распахнул глаза и улыбнулся.