Катя заглянула мне в глаза. И, вопреки чаяниям, я не заметил в ней ни испуга, ни смущения, ни радости. Только глубоко затаённую боль. Тонкую ниточку, за которую ещё можно было осторожно потянуть.
Губы слегка приоткрылись, и я коснулся подушечками пальцев её зубов.
— Граблю тебя, — объяснил я и добавил, бросив на неё взгляд через плечо: — А ты отдаёшь себе отчёт в том, что стоишь голая в одной комнате с озабоченным подростком?
Я несколько секунд подумал. Ничего интересного в голову не пришло.
— Ты рехнулся, что ли? — зашептал он. — Куда ты с ними?!
— Тебе не нужно со мной общаться, — пояснил я свою мысль. — Ты ничем мне не обязана, понимаешь?