И он почувствовал. В вытаращенных глазах я увидел ужас. Что он прочитал в моих — боюсь даже предположить, потому что в этот момент я понял, что убить мне — как плюнуть. Кажется, убив себя, я сломал в себе какие-то границы, без которых мне теперь придётся учиться жить. Рука не дрожала. Рука хотела насквозь пробить шею этого выблядка. А я смотрел Коле в глаза и пытался найти хоть одну причину этого не делать.