Катя вцепилась мне в руку мёртвой хваткой. Я рассмеялся.
— Напугал, б**дь, — буркнул я. — Ты чё тут?
А вот три бутылки — это хорошо. Это рупь-пятьдесят. Заберу.
И снова паника в голосе. Как же мне это надоело… Как-то ведь жил, терпел, даже не задумывался, что можно по-другому. Но теперь, когда за плечами опыт самостоятельной жизни, это уже ни в какие ворота не лезет.
— Ладно, давайте так, — вздохнул я. — Дайте мне «Сникерс», «Марс», «Натс», всего по одному. Ещё вот, жвачку, вот эту, да, с наклейкой. Штук десять. Пару «Чупа-чупсов». И ма-а-аленькую пачечку синего «Винстона». Для папы.
Скоро Гошина мама вошла в кухню. Улыбнулась мне. Я улыбнулся в ответ. Она была забавная. Почему-то всю жизнь напоминала мне маму-обезьяну из советского мультика. Не красавица вот ни разу. Но человек хороший.