Почему это зрелище кажется мне знакомым – возвращение домой усталых и переставших имитировать счастье шлюх. Почему это зрелище не кажется мне отталкивающим? Скорее привычным, но очень давним…
– Тогда наша сделка не состоялась – покачал я головой и начал подниматься – Я отзываю бойцов. Рассказы закончились.
– Шесть часов после смерти – и никто кроме старейшин не может прикасаться к мертвому телу. Таков закон. Табу! Лома могут отнести только старейшины. Но они очень стары и слабы. Не могут этого сделать.
– Ах вы паучары… – пробормотал я, поспешно тыкая в сенсор.
– Гребаный тупой принципиальный гоблин. Тебе не умереть своей смертью.
На последних двух фото танцевал смуглый мужик, чье полное описание я слышал совсем недавно. И слышал не из паучьих уст, а из окровавленной пасти перепуганного болотника.