Она затихла только секунд через тридцать – и все тридцать секунд продолжала дергаться и пытаться встать несмотря на фатальные повреждения мозга и сердца. Вот настоящий гребаный зомби…
– Это не так просто, гоблин. Глаза в Лихткастиле повсюду. Нет. Он их куда-то отправил. Все звено. И они не вернулись.
Прямо, лево – Подыхалка! Мандарины, мозгососы. Крупняк!
Когда мы, нагрузив их начавшей пованивать ношей, отправили пауков прочь, по руке было сломано у всех четверых – одно пятнышко, пятое, я им великодушно простил, ограничившись тем, что сломал забинтованному два мизинца.
– И почему М… он тупой? – не сдавалась Йорка.
– Не хочу ее отдавать – неожиданно заявила она, воткнув в меня сердитый глаз.