— Односторонне, — улыбнулась она, — я посещала ваши лекции по коррекции аномального онтогенеза. Позвольте представиться: Анна Бехтева, лекарка, четвёртый ранг.
— Я же вам только что всё описал, что вы не поняли? — удивился я. — Я вас казню. Во-первых, потому что заслужили, а во-вторых, это окажет большой воспитательный эффект на остальных сотрудников.
— Сорок-пятьдесят человек. Цель — охрана предприятия. Боевых действий не предполагается.
— В таком случае сразу самый главный вопрос: вы связаны с какой-нибудь семьёй? Или родом?
Ленка замолчала и задумалась. С пяти лет мама начала проводить над нами разные процедуры. Сначала это были микстуры для укрепления костей, суставов, связок, сейчас к ним добавилось лежание в специальной камере, которое должно было увеличить скорость прохождения сигналов по нервной системе — во всяком случае, именно так я понял из предельно упрощённого объяснения. Полный курс из нескольких десятков разных процедур был рассчитан на двенадцать лет — если на взрослый организм повлиять было практически невозможно, то организм ребёнка вполне можно было улучшить осторожным воздействием по мере роста. Процедуры стоили безумно дорого, требовали постоянного надзора целителя, и были очень мало кому доступны. Но у нашей мамы, младшего целителя княжеской лечебницы Живы Одаряющей, такая возможность имелась.
— Что, вот прямо так всё хорошо? — недоверчиво спросил я.