— Разборок о чём, княже? Ясно же, что они тут совершенно не при чём.
Что ни говори, а в поместье у Тириных чувствуешь себя замечательно, и я тоже начинаю склоняться к жизни в лесу. Мокрый осенний лес, конечно, выглядит грустновато, так ведь и осенний город ничуть не веселее. Ну а Алина в любое время года выглядит великолепно. С виду ей нельзя дать больше восемнадцати, и это очень сбивает с толку — вроде бы и понимаешь, что она ещё с моим прапрадедушкой любовь крутила, а глаза-то видят совсем другое. «Не верь глазам своим» легче сказать, чем сделать.
Небольшой бар и впрямь оказался на удивление приличным. Музыка танцпола была едва слышна, но при этом можно было наблюдать за танцами сверху через стеклянную стену. Публика состояла из явных представителей золотой молодёжи — а кто ещё может кучковаться в самом дорогом баре далеко не самого демократичного ночного клуба?
Алина внимательно посмотрела на меня и медленно кивнула.
Мы неспешно побежали назад босиком, стараясь как можно меньше приминать траву. Русло речушки пересекала тёмная полоса взбаламученного ила, не оставляющая никаких сомнений насчёт нашего маршрута.
— А про что? — мать слегка заинтересовалась.