— Ну да! Вот тебе какие больше нравятся? Если спросишь меня — то само собой рыженькие! Они, во-первых, чистюли, во-вторых, в них загадка есть, в третьих… ты кожу их трогал? Вот трогал? Повезло хоть раз тебе, гоблин? Чтобы до кожи природной рыжухи дотронуться… эх! Ну а в-четвертых…
Я облегченно выдохнул — петли! Плечами и грудью! Не придется напрягать не работающую левую руку и уставшую правую.
Ясно… отныне слово «банкрот» стало для меня звучать совсем иначе. Я ведь буквально сегодня, таща ведро со слизью, уже понимая, что не выполню задание и уйду в минус, думал, что к вечернему гудку превращусь в банкрота. Бр-р-р… я против!
— Мне в свое время вообще ничего не рассказали! Просто взяли за шкирку, вытащили в магистральный коридор, парой оплеух подняли на ноги. Потом бросили на скамейку. В себя пришла прямо на улице. Так что ты — прямо блин счастливчик по сравнению со мной. Благодарить не надо!
— И почем нынче дохлые плуксы? — с нескрываемым интересом спросил я.
— Мы с вами — кивнул я. Радостно закивала еще ничего не понимающая Йорка.