— Некоторые люди считают, что мир стоит на пороге большой беды, — сказал я. — Возможно, это поможет ее предотвратить.
— Да как обычно, — сказал я. — Пойдем куда попало и обнулим там всех подряд.
— Да, он там, — я неопределенно махнул рукой куда-то вперед. — И он там не один.
Ну, знаете, такая ситуация, когда ты понимаешь, что сделал что-то плохое, и думаешь, как это можно исправить, хотя и понимаешь, что исправить тут ничего нельзя, и вот уже скоро о том, что ты сделал, узнают другие люди и скажут тебе много неприятных слов, и сделать ты ничего не сможешь, потому что они будут правы, а ты неправ, не был достаточно осторожен, не слушался старших и вообще какого черта. Помню, тогда у меня в голове боролись несколько безумных вариантов. Попробовать склеить разбитое (три ха-ха), выкинуть осколки в мусоропровод и сделать вид, что ничего не было и ты ничего не знаешь (какая ваза? А была какая-то ваза?) или сбежать из дома и завербоваться в экспедицию на северный полюс.
Арабы попытались стрелять нам вслед, и я отправил им привет от Рассекателя. Благо, на таком расстоянии мои скиллы еще продолжали работать.
Дерьмо попало в вентилятор. Ну, а как оно могло в него не попасть, если все помещение заставлено вентиляторами и чанами с вышеупомянутой субстанцией, а само здание раскачивается от подземных толчков и взрывов прямо под окнами? Понятно же, что в такой ситуации попадание одного в другое практически неизбежно.