Коллега лейтенанта рассматривал останки человека и моей машины. Судя по тому, что больше на месте происшествия никого не наблюдалось, я провалялся в отключке не так долго.
— Зато случились Хиросима и Нагасаки, — сказал Виталик. — Расскажи о надежде и оптимизме тем двумстам тысячам погибших.
— Нет. С собой я могу делать, что угодно. У меня потрясающая регенерация, я могу в ограниченном объеме модифицировать собственное тело, менять внешность, как сейчас, например. Могу вырастить из руки когти и поиграть в Росомаху. Я могу манипулировать материей, меняя ее свойства, как ты сейчас видел. Но крайне малый радиус контроля делает из меня полный ноль в качестве боевой единицы.
— Мне нравится этот парень, — хохотнул пироманьяк. — Десять минут назад орал, как зарезанная свинья, а теперь уже ничего, шутить пытается.
Ранним утром — часов в одиннадцать — я спустился по широкой лестнице, пошел на оборудованную по последнему слову техники кухню Стилета и обнаружил там хозяина дома в компании с типом, чье лицо показалось мне подозрительно знакомым.
— Так выживи, — сказал он. — Выживи и приходи ко мне. А еще лучше — пойди со мной прямо сейчас.