— Нет, господин, не просила. Баронесса меня никогда ни о чем подобном не просила, и я никогда не носил еду вам в покои, — отвечал слуга барона.
— И как же мне тебя забрать, за воровство крепостных и повесить могут.
— Да? И какую плату ты хочешь? — спросил он.
— Меня зовут Хельмут Рутт, я коннетабль барона фон Рютте. Прошу у вас рыцарского одолжения.
Волкову очень хотелось есть, от запахов кружилась голова, ведь он сегодня ел рано утром. Но солдат умел терпеть, ждал, когда барон приступит к трапезе, но тот продолжал разглагольствовать, видимо, кого-то ждал. Так и оказалось. Вскоре в зале появилась дородная, богато одетая дама и маленький мальчик, Волков их уже видел. Он встал и поклонился с максимальной галантностью. Барон познакомил их. Дородную даму, жену барона, звали Фредерика. Она была пухла и улыбчива. Судя по всему, еще и набожна — часто поминала Бога и матерь Божью. А мальчишка был боек, как и положено быть мальчишке. Боек и смышлен, а звали его Леопольд.
— Раз так, ладно, скажу. Монах надысь с Агнес, этой блажной, разговаривали, а я на лавке спал, ну, как спал, дремал, так вот, блажная наша и говорит, господин наш, птица большого полета, так и сказала, — уточнил Сыч. — Большого полета, и здесь свой путь только начинает. Вот я и думаю, может, мне с вами полететь.