Еган затянул на нем пояс и вставил в ножны меч.
— Вряд ли, — сказал усатый, — кто-нибудь из его дружков.
— Да неужели? А от чего все благородные носят мечи, а не копья.
— За каким своим? Что-то я тебя тут не видел, в харчевне, когда тут ламбрийцы живые были.
— Двадцать восемь. Ведь вы уже знаете какого-нибудь барона-заводчика, который выложит вам сорок.
— Курятник не отопру? Да я тебе сейчас мордасы то распечатаю!