— Стало быть, кто-то здорово следит за тем, чтобы он как-нибудь не изловчился удрать оттуда, — заметил он. — Думаешь, это твоя мать?
— Можешь ты, по крайней мере, сказать что-нибудь относительно их происхождения?
— А чего бы ты хотел лично для себя? — поинтересовался Логрус.
— Я не смог решить, кто вызывает у меня меньшую неприязнь.
Она взобралась по руке и уютно расположилась, обвившись вокруг нее. Я поднялся, сжал запястье Джилвы другой рукой и начал мысленно сосредотачиваться на том, чтобы переместиться отсюда с помощью кольца.
Здесь также все осталось по-прежнему, и я почувствовал, что улыбаюсь. Треснувшие чашки и блюдца, потускневшая кухонная утварь все еще стояли в углу, покрытые толстым слоем пыли, краска с них стерлась. Я перешагнул через катафалк, использовавшийся нами в качестве стола, и уселся за него.