Рамона уже соскользнула по ноге машины на землю. Как у нее так изящно получается? Даже изысканно. Леха умел спускаться по десантным скобам с фирменным пилотским шиком, его Ломакин научил. Но это грубая мужская клоунада: валишься, словно гиббон с дерева, того и гляди сорвешься. А девушка – текла вниз, как вода.
– Снова извините, – сказал Леха шефу. – Я отдавал распоряжения… союзникам.
Над головой умиротворяюще пыхтел силовой агрегат «Избушки». Кругом была Африка. Леха крепко зажмурился и помотал головой. Уйди, морок. Развейся, наваждение.
Трое чокнулись тяжелыми стаканами. Леха опрокинул свой почти залпом. На дне звякнуло. Монетка? Старая, почти стертая, еще дореформенная, монета в два евро, с каким-то неразборчивым крестом вместо герба.
– Да я и не говорю, что войска! Я не знаю, кто они! Бегут за мной, понимаете?! Бегут как ненормальные…
– Просыпайся! – крикнула Рамона. – Подъем! Леха мотнул головой так, что полетели брызги, и сразу пожалел об этом. Виски сдавило болью, в глазах потемнело. Кое-как он встал на одно колено и даже не упал.