— А этот сарцианин… как его… Роман? Не пора брать его в оборот?
— Мизинец! — сказал я. — Контролируй положение мизинца! Особенно в начале второй связки.
Я кивнул. Подобную теорию подробно разбирали в Кальворте, жаль только, структурирование ритуалов никогда не относилось к числу моих любимых предметов. Ощутить себя неучем оказалось на редкость неприятно, но ситуацию вполне скрасил ром.
— Отлично! — хлопнул епископ по столу худощавой ладонью. — Как я могу вас отблагодарить за добрые вести, магистр?
— Готовиться? — покачал головой долговязый лектор. — К лекции? Куда катится этот мир, Джакоб!
— Молодой человек! Да будет вам известно, в монастыре святого Иоганна, как его именуют ныне, поначалу в ходу было именно это «неизвестное наречие». И записывались на нем такие малоинтересные вещи, как доходы и расходы, продукты для кухни и недоимки кметов.