Джек так посмотрел на Женьку, словно тот предложил ему добавить в фуа-гра макарон для сытности.
Вытянувшись на метр-полтора, странные побеги остановились. Дрожь земли тоже постепенно утихла. Желтые колышущиеся «глисты», заполонившие лес, выглядели отталкивающе, но безобидно. Какие-то сапротрофы, как лепестковые черви, или даже паразиты? Может, они омлохи изнутри и изгрызли? Или это все-таки растения? Ни колючек, ни крючков, ни органов чувств, только на самом конце небольшая припухлость, отдаленно смахивающая на зачаток бутона. Женьке даже померещилось, что от нее исходит приятный сладковатый запах.
— Раньше я так и думала. — Старуха замолчала и вытянула шею, прислушиваясь. — А сейчас припоминаю, — понизив голос, продолжила она, — что-то мне в ту ночь подозрительно сладко спалось! Даже грома не слышала и про грозу только утром узнала. Видимо, мерзавец напустил мне в вентиляцию «Младенчика-три», спокойно вошел, нахимичил и смылся!
— Качественное питание — залог качественной работы! — нравоучительно заявил Джек, принимаясь шаманить над давно остывшим и осевшим омлетом.
— А куда мы собираемся? — подозрительно уточнил напарник.
Для Женьки умение так лихо врать в глаза было поразительной суперспособностью, которой он тоже не отказался бы обладать.