— Я не совсем его отвергаю, — ответил Атос, — но только хотел заметить Арамису, что он не может оставить лагерь, а ни на кого, кроме нас самих, нельзя положиться: через два часа после отъезда нашего гонца, все капуцины, все шпионы, все приспешники кардинала будут знать ваше письмо наизусть, и тогда арестуют и вас, и вашу ловкую особу.
Миледи слегка нахмурилась, едва уловимое облачко пробежало по ее лбу, а на губах появилась такая странная улыбка, что д'Артаньян, заметивший эту сложную игру ее лица, невольно вздрогнул.
Было четверть первого. Солнце стояло в зените, и место, избранное для дуэли, было залито его палящими лучами.
Арамис, которому надо было закончить третью песнь своей поэмы, торопился, как человек, у которого очень мало времени.
— Как доверяют письмо дуплу дерева, крылу голубя, ошейнику собаки.
— Завтра! А почему не сегодня же вечером?