— Он — цыган! — раздался рядом холодный голос, на не слишком хорошем, но все же вполне понятном русском языке.
— Что-то больно щедро, — удивленно спросил он.
Гаршин с Гауптом откозыряли в ответ, а затем обменялись рукопожатиями.
— Федя, ты видал, что кот делает, когда ему делать нечего?
— Нет, мы уже закончили, уведите пока арестованного, я с ним позже решу…
— По поводу пленного ничего сделать нельзя, это распоряжение Тихменева, сами понимаете.