— Побриться надо? — понятливо спросил кирасир. — Пошли к цирюльнику, он твоему горю поможет.
Затем к нему на пастбище заявилась депутация деревенских парней. Поначалу он думал, что предстоит новая драка и многозначительно взял в руки предусмотрительно выломанную для такой цели дубинку.
— И где они? — спросил он, чувствуя, что надо хоть что-то сказать. — Ну, в смысле, семья.
— Они регулярно отправляют телеграммы свои сообщникам через нашу станцию. Я там часто бываю, так что узнаю.
— Вот холера! — чертыхнулся поляк и с надеждой оглянулся кругом. Увы, кроме двух москалей рядом никого не было. Можно было, конечно, отлучиться в лавку, но вдруг в этот момент случится клиент? В другой раз, он, возможно, не стал бы, и разговаривать с ними, но очень уж захотелось курить.
— Господи! — всплеснул руками отец Григорий. — Да вы точно не в себе, Владимир Васильевич! Нашли того кто может раскаяться на исповеди, нечего сказать. А кто второй?