— А по сопатке? — беззлобно усмехнулся в ответ прапорщик, уже привыкший к его шуткам.
— По крайней мере, до войны, — с улыбкой поправился штабс-капитан.
— Послушай. Граф, — просительно протянул Шматов, — а давай пряников купим, ну хоть на пятак?
— Вы верно, про Венегера? Ладно, не отвечайте. Он сам мне сказал, что вы как-то странно на него смотрели. Так вот, господин Гаршин, я уважаю ваш порыв, приведший вас в действующую армию, но хочу сказать, что в армейской службе вы ровным счетом ничего не понимаете.
Тон, которым офицер сделал это лестное, по его мнению, предложение, совершенно не предусматривал отказа и, услышав его, Дмитрий глубоко вздохнул. Он опять был сам во всем виноват. Не удержался, вылез, показал себя… что тут скажешь, молодец! Да и откажись он, Линдфорс запросто договорится с Гауптом и тот отправит его добровольно-принудительно. Но молодой офицер может в этом случае затаить обиду, а оно ему надо?
— Кажется, что-то случилось? — с тревогой спросил Лиховцев и озабоченно повернулся к Штерну.