Базен робко постучал в дверь; у Арамиса больше не было причин держать его вне комнаты, и он позволил ему войти.
— Не говорите об этом, сударыня! Нет такого положения, как бы ужасно оно ни было, которое давало бы право божьему созданию лишать себя жизни.
Король, не отвечая, круто повернулся на каблуках, и почти в ту же минуту дежурный гвардейский капитан Гито доложил о приходе канцлера.
— А знамя, черт побери! Нельзя оставлять знамя неприятелю, даже если это просто салфетка.
— Когда я проиграл свою лошадь — девять против десяти, каково? — мне пришло в голову поиграть на вашу.
— Ваше величество, — в один голос воскликнули четыре приятеля, — мы дали бы себя изрубить в куски за нашего короля!