– Ну, – я откашлялся. – Во-первых – я навсегда запрещаю тебе есть шаурму на вокзалах. Поверь, сын, оно того не стоит.
– В метро они погибли! – с жадным восторгом воскликнула соседка. – Говорят, то ли мертвяк в вагоне поднялся, то ли показалось, – давка началась, паника, поезд остановился, люди по путям кинулись, топтали друг друга, на кусочки рвали со страху… Там и сгинули. И тёща твоя и тесть. Они на рынок ездили, на Рижский, хотели курочку купить фермерскую, пока продают, побаловать себя напоследок. Так и сказали, уходя…
– Удачно, – сказала она, поднося трубку к уху и глядя на встающее солнце. – Прощай, дознаватель смертных дел.
– У меня родители погибли в Катастрофе, – сказал мужчина. – На даче были, когда всё началось… Скажи, Симонов, ты не собираешься мстить восставшим? Или кваzи?
– Не-а, – ответил Найд, явно наслаждаясь ситуацией. – То есть пару раз такое было, когда он что-то сообразил, но ещё не до конца.
Андрей промокнул губы чистой салфеткой, скомкал и бросил на стол.