– Знаю, Марья Захаровна, – сказал я. – У всей страны горе. У всего мира. Что случилось-то с Олиными родителями?
Удивительно, но несмотря на резкость фразы, тон был очень дружелюбным, располагающим. Сразу хотелось извиниться.
– Вернусь. Но ты не дожидайся. Закрой за мной дверь и ложись спать.
– «Путеводный свет». – Женщина неожиданно смутилась.
– Ну надо же, – воскликнул я. – Никогда такого не было, и вот опять!
– Как раз сейчас нам очень необходимо встретиться и поговорить, – сказал я. – Вчера было рано, а вот завтра будет поздно.