Подозрительная квартира была на шестом этаже. Лифт работал, мы поднялись, позвонили вначале бдительным соседям. Никто не открыл. Что ж, они не обязаны нас дожидаться, проинформировали органы – и ушли по своим делам.
Слово было короткое, бранное, грубое, которое при детях не произносят и в книжках не печатают. Свет был ярким, режущим.
– Поверь, тебе лучше не знать. Ты человек старой закалки.
– Спит Пётр Андреич, – успокоил я его. – Утомил господин Маркес его молодой здоровый организм.
– Ладно, – согласился Найд. – Ты пообещал, запомни… Пап, слушай…
– Я не мёртв, – терпеливо произнёс Бедренец. – Я перешёл в иную форму человеческого существования. Мёртв – тот дедушка, что отрезал себе голову, когда понял, что натворил. Мёртв его годовалый правнук. А мы пока живы.