– А сам чем занимаешься? – спросил я. – В свободное от работы водителем и написания программ время?
– Ты про Александру Фадееву, которую упомянул в рапорте товарищ Симонов, папа Александра? – спросил Михаил небрежно.
– Меня потом стошнило, как всё представил, – пожаловался Михаил. – Но в тот момент это воспринималось моим выстраданным решением, собственным искренним порывом, без всякого внешнего давления или принуждения.
– Эмоциональность, – сказал Михаил после короткой паузы. – Я зол, скажу честно. Я растерян и немного напуган, думаю обо всём сразу… Как после инъекции хлористого кальция, только оно не проходит. Я чувствую себя живым и мне страшно.
Я вздохнул. Если кваzи что-то себе вбил в голову – то лишить его этого убеждения можно только вместе с головой.
– Ты подумал, что все они сразу, одновременно наелись испорченных грибов? – скептически спросил Михаил.