Сердце, покрытое красной слизью, выскользнуло через горло, покатилось по полу.
— Может, он расскажет про Бальтазара и его волчью голову, — предположил Брун. — Вдруг появится зацепка.
— Но именно кошку. Почему? Это что-то подсознательное…
— Оборотней-собак не бывает, — заметил Брун. — Это искусственно выведенное животное. Но твоя мысль мне ясна. Понимаешь, Эльза, зайцы на животном уровне чуют опасность. Они осторожные, внимательные, собранные. Хищники не привыкли остерегаться. Мы полагаемся на свою силу. Там, где тигр и ухом не поведет, заяц трижды перепроверит.
Она могла смириться с психологом, на кушетке которого так удобно лежать, но зачем было подсылать к ней этого клоуна? До того, как проклятый вампир укусил ее, отец не называл сектантов иначе, чем голошеими идиотами. Теперь, выходит, они подходящая компания для его дочери. Или скорее для той, что была его дочерью. Ведь своего ребенка родители потеряли.
— Зачем мне бессмертие? Я даже не знаю, что мне делать завтра, — пожала плечами Эльза. — И я не идиотка.