— Чего ж вы не хотите себе эту руку забрать, раз она такая драгоценная? — спросила Эльза.
Паромщик повернулся к горизонту, уставился на синий лепесток, подлетающий над хмурыми волнами.
Эльза полистала нотные страницы, покачала ногой, сердито глядя на запертые двери. Желудок бурлил и подвывал как голодный волк, язык прилип к пересохшему небу. Она сидит в черной башне и ждет непонятно чего. Если вампиры не дают ей кровь, она возьмет ее сама. Ее наверняка тут хоть залейся. В глазах потемнело, и Эльза переждала приступ, глубоко дыша.
Волк яростно зыркнул на Бруна и стремительно вышел вон.
— Выходи, я сказал. Твоя мама просила, чтобы я отвел тебя к пастырю. Надо было сразу это сделать — провести обряд экзорцизма.
Эльза отвернулась к окну, незаметно приложила руку к груди. Сердце билось мощными толчками, разгоняя кровь. Совсем как раньше, до укуса. На правом бедре она всегда чувствовала метку вампира — будто кусок льда, который никак не таял, а левое бедро теперь горело от недавних прикосновений оборотня.