— Моя личная яма, спасибо, — хмыкнула она.
Они прошли по залу, в котором не было ни лавок, чтобы присесть, ни подставок для свечей — ничего, только черные стены, с которых ухмылялись чудовища с острыми клыками в распахнутых ртах, и узкие двери, одна за одной. Казалось, сейчас они распахнутся, и сонмища ужасных тварей хлынут в пустую церковь.
Брун поймал Микаэля за лацканы пиджака, ударил лбом и покачнулся сам, тряхнул головой. Альфа оттолкнул его с такой силой, что Брун вылетел в коридор за пластиковые шторки.
— Как зачем? — Брун легонько толкнул ее в плечо, раззадоривая. — Ты на меня работаешь, помнишь? А если ночью ко мне заявится Аурун — отомстить спящему медведю, который в свое время пересажал почти весь его клан, а заодно и девчонке, которая так позорно его приложила?
— Ее обратил альфа, хотя ей это не было нужно.
— Вряд ли они тебя и сейчас волнуют. Ты просто отрываешься на мне за месяцы вынужденной изоляции. Послушай, отчего бы тебе не позвонить какой-нибудь подруге? По телефону ты не сможешь никому пустить кровь, выговоришься, и мне станет легче тебя терпеть.