— Чего не вышло? Говори, что ты всё вокруг да около…
— Возможно и не ты, буду выяснять. Но … — солдат снова ткнул пальцем в грудь трактирщика. — Сегодня утром я говорил с бароном, он был в ярости, знаешь почему?
— Матушка, — зашептал маленький барон, — а можно мне уйти?
— Нет, господин, не просила. Баронесса меня никогда ни о чем подобном не просила, и я никогда не носил еду вам в покои. — Отвечал слуга барона.
— А значит, вы получите землю или место при дворе! — Сказал барон.
И тут в комнату вошел высокий, под самый потолок, воин. Начищенный шлем, судя по эфесу, добрый меч, старинный кольчужный обер с капюшоном, не раз бывавший у кузнеца, поверх кольчуги чистый сюрко, белый с голубым. Цвета местного барона, как на щите при въезде в землю. Вошедшему не было и пятидесяти. Его подбородок был свежевыбрит, а почти седые усы свисали чуть ли не до груди. Сразу было видно, что это муж добрый, из старых воинов.