И тут Франческа как будто взорвалась, она начала осыпать солдата самыми отборными, самыми мерзкими, портовыми ругательствами на ламбрийском, какие только он слышал.
— Что? Это почему еще? — Удивился фон Рютте.
— Нет, — стражники опять переглянулись. — Не барон.
Солдат ездил среди берёз, конь пообвык, уже не взбрыкивал. Волков осматривал останки, пытался посчитать, но это было делом бессмысленным.
— Эти ублюдки Гирши нажаловались своему герцогу на меня, за то, что отняли у них трактир, вот он и отказал мне, — произнёс солдат пряча деньги, — да и Бог с ним, проживу простолюдином, как-нибудь. Я вас не забуду Крутец.
— Ну, вот, — сказал солдат, — кажется, мы его нашли.